У входа в «Бутырку» очередь из защитников собирается к 7 утра. Многие занимают место ещё ночью и даже составляют списки. Но и столь ранний визит ещё не гарантирует возможности увидеть клиента, поскольку ждать встречи приходится по восемь часов. Существует и электронная запись, но система перегружена.
«Защитники сначала стоят на улице, а потом по два часа ждут вывода доверителя уже внутри здания. При этом для ожидающих не создано никаких удобств — им даже не разрешают пользоваться туалетом. Интересно, что с таким отношением сталкиваются не только адвокаты — следователи и оперативники испытывают те же сложности», — рассказывает адвокат по уголовным делам Александр Воробьёв.
С октября в московских СИЗО снова были введены коронавирусные ограничения. Согласно распоряжению главного санитарного врача ФСИН России, у всех посетителей учреждений СИЗО и колоний измеряют температуру и проверяют наличие бахил, масок и печаток. Это значительно усложняет процедуру посещения изолятора.
«Электронная очередь в «Бутырку» расписана на месяц вперёд. При необходимости срочной встречи с доверителем она просто лишена смысла. Единственная возможность — занять место в живой очереди и прождать там до самого вечера», — говорит адвокат по уголовным делам Александр Воробьёв.
Самое интересное в том, что все коронавирусные ограничения внутри изолятора бессмысленны из-за того, что творится снаружи. У входя толпятся около сорока человек — адвокаты и следователи, и ни о каком соблюдении социальной дистанции даже речи быть не может. Те, кому посчастливилось попасть в комнату ожидания, снова вынуждены ждать, пока им не приведут арестованного. Это может занять ещё несколько часов.
«Эти проблемы усложняют и работу следствия, и защиту. Ознакомление с материалами через мутное и поцарапанное стекло при плохом освещении сложно назвать полноценным информированием, а беседа ведётся по телефону.
Федеральная палата адвокатов обратилась к уполномоченному по правам человека в РФ Татьяне Москальковой с просьбой подключиться к решению проблемы, но пока ситуация с мёртвой точки так и не сдвинулась», — поясняет адвокат по уголовным делам Александр Воробьёв.
