Звучит ужасно, но с точки зрения медиков плоды это не люди, а юридический статус у них как у вырезанного аппендикса. Как правило, больничные отделения заключают договоры со специальными организациями, которые вывозят медицинские отходы для «обезвреживания термическим способом» и «утилизации на полигоне». Проще говоря, их сжигают на мусоросжигательных заводах и вывозят пепел на свалку. Многим родителям даже не суждено увидеть своих детей и захоронить их по принятым обычаям.
«Закон основан на научных представлениях и считает плод человеком при рождении на определенном сроке. Но с зачатия или с рождения считать человека человеком — это предмет не научного знания, а личного убеждения. Люди, убежденные, что эмбрион или плод — тоже человек, противятся абортам и полагают, что выбрасывать преждевременно умерших детей на свалку — кощунственно. И если государство не обеспечивает таким детям никакого погребения, то родителям, не желающим утилизировать их как отходы, хотя бы следовало дать право похоронить их самостоятельно. Однако сделать это легально родители чаще всего не могут», — говорит адвокат по гражданским делам Дмитрий Панфилов
По критериям Всемирной организации здравоохранения считается, что рожденным ребенок считается не с 28, как раньше, а с 22 недель, с весом от 500 граммов. После этого срока ребенок при интенсивном выхаживании может выжить вне материнского организма. Ему положено свидетельство о рождении, а если родится мертвым или умрет — то свидетельство о смерти. До этого срока и с меньшим весом — не ребенок, а плод, не рождение, а выкидыш.
«Родители имеют законное право забрать их тела, но чтобы похоронить, нужно свидетельство о смерти. Оно понадобится и для получения льгот: пособия на погребение, декретного пособия и материнского капитала — так что выписывать свидетельство для похорон плода никто не будет», — поясняет адвокат по гражданским делам Дмитрий Панфилов
В России считается, что показывать умершего ребенка маме и тем более выдавать тело для погребения — это неоправданная жестокость. Некоторые матери сами не хотят этого. Семьи стараются уберечь пережившую шок женщину от лишней боли, поэтому тела детей обычно оставляют в больнице, отказ забрать тело подписывают без матери, а если хоронят, тоже без нее. Оглушенные шоком матери ни на чем не настаивают. По свидетельству врачей, забирают своих мертворожденных детей вообще считанные единицы, а если речь идет о плодах до 22 недель, такого почти не бывает.
«В нашей стране возможно принятие так называемой «шведской модели». Там официально существуют два способа решать посмертную судьбу плода, условно их можно назвать анонимным и персональным. Анонимный способ — то же, что и в России: кремация вместе с другим «биологическим материалом». Но есть и персональный способ. В этом случае в больнице проводят маленькую церемонию с участием священника и дают ребёнку имя. Всё на усмотрение родителей», — считает адвокат по гражданским делам Дмитрий Панфилов
